Быть производителем одного металла — это определенный риск

Если бы не кризис, то «Союзметаллресурс» (СМР), а вовсе не UC Rusal, первой из компаний Олега Дерипаски должен был разместить свои акции на Гонконгской фондовой бирже. Однако IPO, подготовка к которому началась еще несколько лет назад, было отложено из-за неблагоприятных рыночных условий: в конце 2008 года цены на основную продукцию «Союзметаллресурса», ферромолибден, разом упали почти вчетверо. О том, как кризис заставил компанию скорректировать стратегию, в интервью корреспонденту РБК daily ГАЛИНЕ КАМНЕВОЙ рассказывает генеральный директор «Союзметаллресурса» ПАВЕЛ КРАСОВСКИЙ.

— Как кризис отразился на бизнесе СМР? Компания уже пришла в себя?

— Кризис для нас начался в конце 2008 года, когда стало понятно, что цена на ферромолибден стремительно падает: в промежутке с четвертого квартала 2008 года по первый квартал 2009 года она упала почти в четыре раза, с 80 до примерно 20 долл. за килограмм. Такая ситуация заставила нас мобилизовать все внутренние резервы и возможности, направить все силы на реализацию антикризисных мероприятий. Как и многие предприятия горной металлургии, мы максимально оптимизировали производственные затраты, пересмотрели удельные нормы расхода материалов, скорректировали планы ведения горных работ; кроме того, законсервировали часть новых инвестиционных проектов.

Итогом этого стало сокращение себестоимости нашей продукции на треть в рублевом эквиваленте. На фоне того, как наши конкуренты — крупнейшие мировые производители ферромолибдена — снижали производство и приостанавливали проекты, мы, наоборот, увеличили выпуск ферромолибдена в 2009 году на 15,2% по сравнению с 2008 годом и достигли рекордного в истории компании показателя 6726 т. Объем производства молибденового концентрата вырос на 14,6%, выпуск медного концентрата — на 11,3%. Наша доля на мировом рынке ферромолибдена в 2009 году существенно (по ощущениям трейдеров — более чем в два раза) выросла по сравнению с 5-процентной долей в 2008 году. И хотя выручка компании снизилась с 279 млн долл. в 2008 году до 129 млн долл. в 2009 году, нам удалось избежать остановок наших предприятий, даже когда цены находились на самом дне.

— Вы прибегали к сокращению персонала?

— У нас не было массовых сокращений на предприятиях, но мы провели серьезную оптимизацию численности персонала управляющей компании. Если в 2007 году в московском офисе работали больше 110 человек, то к концу 2009-го — уже 59 человек. Всего сейчас на наших предприятиях работают порядка 3,5 тыс. человек.

— За счет чего удалось увеличить производство? Компания ведь объявляла о сокращении инвестиций. По Жирекенскому ГОК, например, сократились объемы вскрышных работ.

— Объемы вскрышных работ сократились и на Жирекенском ГОК, и на Сорском ГОК. Но мы сокращали исключительно перспективно опережающие объемы вскрыши, текущие объемы мы оставили. Когда мы составляли бизнес-план на 2010 год, мы учли отставание за 2009 год, и коэффициент вскрыши на Жирекенском ГОК увеличился более чем на 50%. Сорский ГОК вышел из кризиса с точки зрения вскрыши без потерь. Из других мероприятий по оптимизации производства могу привести такие примеры: пересмотрены нормы расходов удельных материалов, до минимума снижены складские запасы, сокращено расстояние транспортировки руды, повышен контроль на всех участках производственной цепочки.

— Вам удалось увеличить объемы производства в кризис, но при этом спрос упал. Кому вы продавали ферромолибден на падающем рынке?

— Мы продавали ферромолибден в основном в Европу, причем работали преимущественно с трейдерами, а не с конечными покупателями. В условиях кризиса именно это во многом и стало определяющим фактором: по нашим данным, некоторые сталелитейные заводы (ключевые потребители ферромолибдена. — РБК daily) отказались выполнять свои обязательства по покупке, в то время как трейдеры поддержали нас и выкупили все законтрактованные объемы, причем по рыночным ценам.

— А как вообще устроен рынок ферромолибдена? Торги этим металлом на LME начались только в феврале 2010 года.

— Рынок молибдена состоит примерно на 50% из оксида молибдена и на 50% из ферромолибдена и является типичным рынком малых металлов. Специфика торговли малыми металлами предполагает использование в качестве ценовых ориентиров так называемых справочных цен, которые с определенной периодичностью публикуются в специализированных изданиях. В частности, для ферромолибдена рассматриваются такие издания, как Metal Bulletin и Platt’s Metals Week. Таким образом, заключаются как долгосрочные контракты, для которых за основу цены берутся индексы котировок, так и спотовые, где применяются фиксированные цены. У СМР порядка 60—70% контрактов долгосрочные, остальные спотовые. На мой взгляд, это оптимальное соотношение: размер долгосрочных контрактов нам позволяет достаточно уверенно смотреть в будущее и, соответственно, планировать производство, а с помощью спотовых контрактов мы ищем новых партнеров.

— А к биржевой торговле на LME вы собираетесь присоединиться в будущем?

— Биржевой товар на LME — это оксид молибдена, для нас он является промежуточным продуктом. На мой взгляд, для того чтобы инвестиционные фонды, банки и другие финансовые учреждения рассматривали оксид молибдена в качестве товара, в который можно было бы вкладывать свободные средства, как, например, в алюминий, необходимо, чтобы объемы торгов существенно выросли. Сейчас на LME торгуются лишь небольшие объемы: по нашим данным, основные производители и покупатели ферромолибдена на 2010 год заключили контракты по котировкам специализированных журналов. В общем будем внимательно следить за развитием событий.

— Что в конечном счете определяет цены на молибден? Сейчас уже можно наблюдать посткризисное восстановление рынка?

— Если говорить в целом о рынке ферромолибдена, то здесь есть прямая зависимость от производства специальных сталей, где он используется в качестве легирующей добавки. Соответственно, в связи с ростом объемов производства стали есть и оживление в нашем сегменте рынка. Если в конце 2009 года, на мой взгляд, повышение цен на молибден было больше спекулятивным, в первую очередь из-за ожиданий старта биржевых торгов, то сейчас мы отчетливо видим тренд на увеличение именно потребления.

— Ваш основной продукт — это ферромолибден, и вы очень зависимы от него. Это плюс или минус?

— Быть производителем одного металла — это определенный риск. Но в нашем случае это обернулось и преимуществами: мы успешно преодолеваем кризис, увеличивая объемы производства. И это говорит об устойчивости и стабильности нашего бизнеса. Основные проблемы были в 2009 году, мы приспособились, научились преодолевать сложные моменты и извлекли уроки.

— Вы уже определились с инвестпрограммой на 2010 год?

— Наша стратегическая цель — увеличение производства ферромолибдена, и для этого мы в ближайшие годы сфокусируемся на расширении ресурсной базы, доразведке месторождений, параллельно модернизируя и расширяя мощности наших заводов. В конечном итоге наши действия будут зависеть от динамики цен на ферромолибден и ситуации на финансовых рынках — при оптимистичном развитии событий мы хотим увеличить его производство к 2014 году более чем на треть, до 9,3 тыс. т. Для нас очень важным является и улучшение показателей в сфере охраны здоровья, труда и окружающей среды. Рассматриваем и возможности приобретения новых лицензий, диверсификации в другие металлы, но это сейчас не приоритетная задача.

— Если говорить о диверсификации, у вас уже есть железорудный проект в Забайкалье, разработка Чинейского месторождения. На каком этапе она сейчас?

— У нас там два участка: Рудный и Магнитный. Рудный — это медь, а Магнитный — это титано-магнетитовые руды. Мы разработали программу по дополнительной разведке месторождений для постановки прироста запасов на баланс государственной комиссии по запасам, начали строительство объектов инфраструктуры: на сегодняшний день там построен вахтовый поселок и 72 км железной дороги, 42 км из них — дейст­вующие. Но говорить о начале полномасштабной разработки месторождения преждевременно, надо сначала сделать доразведку и обработать данные, чем мы сейчас и занимаемся.

— Откуда СМР планирует брать средства на инвестпрограмму? Ваш акционер En+ не раз заявлял о своих планах продолжить размещение своих активов на бирже вслед за UC Rusal.

— Многие эксперты и аналитики прогнозируют начало восстановления уровня цен на ферромолибден к концу 2010—2011 годов, поэтому мы рассматриваем различные источники финансирования. Есть несколько вариантов, окончательное решение мы будем принимать, исходя из ситуации на рынке.