«В Австралии мы говорим: «Русские идут»

Цены на большинство сырьевых товаров находятся на своих исторических максимумах, и эксперты не ожидают, что ситуация изменится в ближайшие несколько лет. При этом в самой отрасли в течение следующего десятилетия могут произойти глобальные перемены, в результате которых в число лидирующих компаний, как ожидается, войдут горнодобывающие компании из России, Китая, Индии, которые могут заметно потеснить сегодняшних лидеров. О нынешнем состоянии глобальной горнорудной отрасли, а также о перспективах ее развития корреспонденту РБК daily МАКСИМУ ШАХОВУ рассказывает партнер PricewaterhouseCoopers ТИМ ГОЛДСМИТ.

— Как вы можете охарактеризовать современное состояние мирового горнорудного сектора?

— Мы видим, что в течение последних пяти лет продолжается бум в отрасли, и я думаю, что он будет продолжаться еще более десяти лет. Я вижу следующие причины этого — их три: недостаточная разведка месторождений в течение последних десяти лет. Второе, это спрос со стороны Китая, который драматически вырос в течение последних нескольких лет. Кроме того, за последние несколько лет сократилось количество независимых игроков рынка, которые поставляли значительные объемы сырья. Все это привело к росту цен, и теперь здесь бум.

— В таком случае крупные поставщики сырья могли бы просто поднимать цены, меж тем они стараются и увеличивать поставки сырья.

— На этот вопрос можно ответить с учетом того аспекта, как получать максимальную прибыль в течение длительного периода времени. На рынке существует несомненное желание добывать как можно больше, при этом повышая цены. Однако вопрос дисциплины снабжения очень важен. Не следует вводить в строй одновременно большое количество проектов, иначе это приведет к исчезновению спроса.

— Почему не было крупных инвестиций в развитие новых проектов в предыдущие пять-десять лет?

— Цены на сырье были очень низкими в течение 1990-х годов, и, по моему мнению, в течение десяти лет горнодобывающие компании смотрели и сопоставляли текущие цены и издержки и находили, что лучше сокращать издержки, вместо того чтобы заниматься долгосрочными исследованиями и поиском новых месторождений.

— Что вы думаете о возможностях перегруппировки сил в отрасли?

— Я думаю, что началом изменений в отрасли в этом смысле стало предложение BHP Billiton о слиянии с Rio Tinto. Я работаю в отрасли более 20 лет, и все это время лидерами отрасли оставались BHP Billiton, Rio Tinto, Anglo American. Более мелкие и средние компании сливались, поглощались более крупными, но позиции лидеров оставались неизменными, а теперь мы видим, что начали происходить изменения среди лидирующих компаний. Через десять лет их позиции поменяются и в десятку лидеров войдут помимо BHP Billiton, Rio Tinto также компании из Китая, России, Индии и Бразилии.

— Как вы оцениваете шансы слияния BHP Billiton и Rio Tinto?

— Нелегко ответить на этот вопрос. Я думаю, что после покупки 9% акций Rio Tinto китайцами это стало сделать труднее. Для того чтобы начать эту сделку, BHP Billiton следует получить множество согласований и разрешений от регуляторов.

— В случае успеха как это слияние отразится на рынках железной руды и другого сырья?

— Это возымеет свой эффект, но не драматический. Как я уже отметил, на рынке будет больше порядка в смысле дисциплины поставок. Чем больше концентрации в одних руках, тем больше дисциплины в смысле поставок и развития проектов. Кроме того, большой компании легче развивать новые месторождения.

— А хватит ли ресурсов для интенсивной разработки?

— На наш век хватит. Мир остается недостаточно разведанным, некоторые страны — да, но, например, Россия или Казахстан и даже Китай еще не освоены и выглядят наиболее перспективными.

— Почему тогда такие компании, как BHP Billiton, до сих пор не работают в России?

— Это зависит от желания России позволить им вести разработку природных ресурсов. Впрочем, и Rio Tinto и BHP Billiton присутствуют в России, участвуя в СП с «Норильским никелем» в области разведки ископаемых. Они пока наблюдают за рынком и, когда Россия позволит, будут рады начать инвестировать по-крупному. У этих компаний нет нехватки возможностей добычи в мире, их выбор зависит от возможности заработать на том или ином проекте.

— А какие возможности у российских компаний в мировой конкуренции?

— Отличные шансы. В Австралии мы говорим: «Русские идут». И «Норникель» и Rusal уже присут-ствуют у нас. Я думаю, что в следующем десятилетии «Норникель» будет в десятке крупнейших мировых компаний, обладая не только основными российскими активами, но и зарубежными. Думаю, что в глобальном смысле Россия сможет выставить около трех компаний.

— Какова вероятность появления новых игроков на глобальном рынке?

— Отсутствие барьеров для входа является отличительной чертой горнодобывающей отрасли. Чтобы выйти на рынок, вам необходимо иметь финансирование, отрасль достаточно капиталоемкая. В мире три основных фондовых биржи, где котируются акции горнодобывающих компаний, — в Лондоне, Торонто и Австралии. За последние десять лет более двухсот горнодобывающих компаний провело листинг в Сиднее. Конечно, далеко не все из них смогут вырасти, однако некоторые уже успели себя хорошо зарекомендовать. Barrick Gold еще недавно была маленькой разведочной компанией, а теперь это крупнейшая в мире золотодобывающая компания. Fortesсue Metals — австралийская компания, входит в число 40 крупнейших компаний сектора, ее рыночная капитализация составляет 20 млрд долл., тогда как четыре года назад она была ничтожной.

Тим Голдсмит является руководителем международной группы по предоставлению услуг предприятиям горнодобывающей промышленности PwC. В течение 19 лет он занимался оказанием услуг преимущественно горнодобывающим предприятиям. Мнение Тима Голдсмита по вопросам мировой горнодобывающей отрасли пользуется большим авторитетом. Г-н Голдсмит возглавляет австралийскую группу специалистов, которая оказывает содействие китайским компаниям в эффективном инвестировании средств в Австралии. Среди основных клиентов Тима Голдсмита такие компании, как Rio Tinto, BHP Billiton, Alumina, CITIC, ERA, InterOil, Jiangsu Shagang, Lihir, Toll и Transurban.